Биография
Гавриил (Воеводин), архиепископ Полоцкий и Витебский.
Родился в 1869 году в Петербурге, в семье мещанина.
В 1890 году окончил 8-ую СПб гимназию.
В 1894 году — окончил СПб духовную академию со степенью кандидата богословия.
В 1893 пострижен в монашество и рукоположен во иеродиакона.
В 1894 году по окончании академии посвящен во иеромонаха и назначен преподавателем Владикавказского духовного училища.
В 1895 году перемещен преподавателем в Александровскую Ардонскую семинарию.
В 1896 году назначен преподавателем Могилевской духовной семинарии.
В 1898 г. — инспектор Полтавской семинарии.
В 1901 г. — в сане архимандрита был настоятелем (до 29 марта 1908) Уфимского Успенского монастыря и член Уфимской Духовной Консистории.
С 29 августа 1908 г. — настоятель Богоявленского Житомирского монастыря и начальник Житомирского училища пастырства на Волыни.
Цензор "Волынских епархиальных ведомостей".
С 20 июля 1910 г. — настоятель Тригорского монастыря.
Будучи начальником пастырского училища, архимандрит Гавриил прекрасно вел дело воспитания пастырей Церкви. В целях придания училищу большого значения и доверия со стороны духовенства и населения, а начальнику его большего авторитета было признано благовременным возвести начальника училища в высший духовный святительский сан, с присвоением ему наименования епископа Острожского и с оставлением в должности начальника Житомирского училища пастырства, 25 июля 1910 года архимандрит Гавриил был хиротонисан во епископа Острожского, вик. Волынской епархии. Хиротония совершалась в Житомирском кафедральном соборе. Чин хиротонии совершали: архиеп. Волынский и Житомирский Антоний в сослужении с епископами Евлогием Холмским, Никоном Кременецким, Иннокентием Каневским и Гавриилом Измаильским.
В последующие года занимал викарные и епархиальные кафедры.
С 9 июня 1915 года был назначен епископом Челябинским, первым викарием Оренбургской епархии.
С 26 января 1916 года — епископ Гавриил назначен епископом Барнаульским, вторым викарием Томской епархии.
С 1919 по 1922 г. последовательно занимал кафедры: Акмолинскую и Петропавловскую.
С начала 1922 года на покое в Томском Богородице-Алексеевском мужском монастыре в качестве настоятеля.
В сентябре 1922 года, пребывая в Томске настоятелем монастыря, под "давлением" сибирских обновленцев, уклонился от Патриаршей Церкви и пошел по линии наименьшего сопротивления.
Потеряв связь с центром Русской Православной Церкви, он вынужден был 21 и 24 сентября и в последующие месяцы 1922 года вместе с епископом Софронием (Арефьевым) рукоположить во епископы женатых протоиереев Иоанна (Завадовского) во епископа Барнаульского и Николая (Чижова) во епископа Иркутского.
Через эти обновленческие рукоположения вместе с епископом Софронием стал "вынужденным" основоположником Сибирского женатого епископата.
В 1923 году был участником 2-го обновленческого т.н. "Всероссийского Поместного Священного Собора", на котором позорно подписал постановление Собора о лишении сана и монашества ныне почившего Святейшего Патриарха Тихона. ("Деяния 2-го Всерос. Поместн. собора Пр. Ц.", М., 2-е мая, 1923 г., с. 6-7).
В 1923 году принес покаяние, и, как хиротонисан архиереями старого постановления, принят в сущем сане. Служил в Петрограде на Творожковском подворье.
После июня 1923 года Святейшим Патриархом возведен в сан архиепископа.
В 1924 году был назначен архиепископом Кингисеппским, викарием Ленинградской епархии.
С конца 1926 года до Пасхи 1927 года временно управлял Ленинградской епархией.
Затем ушел на покой. 19 апреля 1927 года арестован. Критически отнесся к декларации митрополита Сергия.
После освобождения, с декабря 1927 года по 1928 год — епископ Полоцкий и Витебский.
В 1929 году вернулся в Ленинград, где 17 феварля 1932 года арестован и получил пять лет карагандинских лагерей. Расстрелян.
ВОСПОМИНАНИЯ ОБ АРХИЕПИСКОПЕ ГАВРИИЛЕ.
Я была еще молода и неопытна в духовной жизни, только что начинала просыпаться от духовного сна и выбираться из жизненной сутолоки и мирской суеты на дорогу внутренней жизни.
Все мне было ново на этом пути, новы и люди, идущие им. У нас в квартире жил священник, молодой, непохожий на других батюшек. Он говорил о святых отцах, о молитве и духовной жизни.
Вместе с его появлением у нас стал появляться и другие замечательные личности. Однажды батюшки не было дома. Раздался звонок. Я открыла и в комнату вошел маленький, седенький, худенький старичок с очень пышными волосами, мелко вьющимися. Он вошел такой быстрой походкой, что казалось у него под черной рясой были спрятаны крылышки. Он взмахнул как будто ими, легко присел к столу на кончик стула и написал коротенькую записочку батюшке. Подпись Е. Гавриил.
Я не обратила внимания на подпись, да и не поняла ее и, передавая записку, говорю, что приходил — не знаю, то ли батюшка, то ли диакон. Надо мной потом долго смеялись по этому поводу.
Потом владыка стал часто у нас бывать. Сначала приходил к батюшке, а потом полюбил моих родителей, особенно маму, и приходил уже к ним.
Он был всегда веселый, общительный. Бывало, предложишь чаю. Он согласиться. Выпьет стакан, а больше пить не станет и скажет: "я не хотел, да вы так умиленно предложили, ну я и согласился". Часто объяснял красоту православного устава, красоту службы, какое должно быть пение, как надо молиться. Учил делать поклоны.
В подворье, где он служил и руководил всем, служба была совершенно исключительная, строго уставная. Пение было очень красивое, какое-то бодрое, радостное. Все это производило на душу глубокое впечатление, незабываемое. Молилось в этой церкви легко. Батюшка нам, после того как однажды сослужил владыке, рассказывал: "Стоит это он как младенец веселый такой, молится так радостно и бубенчиками своего облачения поигрывает и позванивает".
Владыка часто говорил о покаянии, но покаяние у него никогда не было уныло, оно всегда соединялось с радостью.
Как-то мама говорила о том, в каком тяжелом положении находились архиереи, живущие в монастырях на покое. Владыка сказал: "Сами виноваты. До старости дожили и не научились жить с людьми". А он умел. Как его любили его хозяйки — мать и ее горбатая дочь!
Когда его звали встречать Новый год, приходившийся в Рождественский пост, он не отказывал: приходил, садился за стол, вместе с другими выпивал рюмку виноградного вина и весело беседовал, но беседа его всегда незаметно переводила всех на темы, касающиеся духовной жизни. И переход этот происходил просто, без всякой натяжки.
Особенно владыка любил детей и они любили его. С ними он и сам становился как ребенок: бегал с ними из комнаты в комнату, играл с ними. Широкие рукава, полы и пышные седые волосы развивались. Ребята были в восторге и шумной толпой бегали за ним, прыгали, кричали и радовались без конца.
Владыка был непременным и самым желанным гостем на всех детских елках. У нас в семье был для него ласковый псевдоним "лохматенький!". Бывало придет и сядет в кресло с высокой спинкой, а племянник мой маленький заберется на кресло ему за спину и разбирает ручонками его курчавые волосы.
Одного терпеть не мог владыка: всяких уклонений от православия. Про лютеранство, секты и прочее отзывался он очень резко: "Все это одна дрянь". За это некоторые интеллигентные люди, привыкшие рассуждать по своему, очень на него обижались и иногда выходили серьезные недоразумения.
Одно время владыка был правящим архиереем в Ленинграде. Помню, что в это время он иногда резко высказывался о духовенстве, которое думало только о наградах. "Плакать надо, каяться надо, а вы только о наградах, о митрах думаете", — говорил он. И как-то с возмущением говорил, что священники часто и держать то митру не умеют: "Как студент фуражку держит". Его родная сестра, у которой он одно время жил, рассказывала как в то время, когда он был правящим, в понедельник первой недели Великого поста звонит одна монашка и просит доложить о ней владыке.
Сестра отвечает: "Владыка занят и сегодня Вас не примет, придите на другой день и не первой неделе".
- "Да, нет уж, доложите пожалуйста, очень нужно".
- "Ну, смотрите, как бы не вышла неприятность, я не отвечаю".
Вышел владыка и спрашивает монахиню, что ей нужно. Та начинает объяснять, что племянница ее хочет развестись и поэтому... Владыка не дал ей договорить. Он ужасно разгневался и забросал ее вопросами: какого монастыря? Как зовут игуменью? Почему она в понедельник первой недели Великого поста не в монастыре, не в келье, не читает Псалтырь? Он напишет игуменье, а ей велит положить сто поклонов.
Монахиня, не помня себя от страха, вышла за дверь и , сходя с лестнице, все охала и приговаривала: "Сто поклонов, сто поклонов!!!"
А сестра владыки сказала ей вслед: "Сами виноваты, я же предупреждала".
Когда сестра владыки со своей всей семьей уезжала, ему стало грустно, и он сидел задумчивый. К нему подошла его племянница, девушка лет 15-16, глуховатая и сказала ему: "Ты не должен так, ты монах".
Владыка переехал к женщине, у которой была горбатая дочь. Он служил в другом подворье, не в женском монастыре, который он так любил и где с такой любовью устраивал церковный порядок.
В этом подворье его часто не слушались, делали все по своему (настоятелем здесь был один архимандрит). По этому поводу владыка говорил одной монахине: "Монах не должен обижаться, хотя это не значит, что он вовсе не замечает, как его обижают".
В его жизни и деятельности, монах был для него всегда на первом месте, но свое монашеское делание он тщательно скрывал.
Некоторые были склонны думать, что за веселой наружностью ничего более не кроется, но за ней скрывалась глубокая, серьезная, искренняя и пламенно верующая душа, преданная православию, строго и благоговейно охранявшая красоту и благолепие церковного строя, уставность богослужения, видя в уставе глубокий смысл и значение, одухотворенный тем же Духом Святым, которым и все в Церкви Христовой созидается.
Вместе с этой строгостью и ревностью о чистоте православия, он соединял в себе бесконечную доброту и снисходительность к слабостям человеческим и к немощам младенцев по вере.
Труды:
Речь при наречении его во епископа Острожского,
"Приб. к "ЦВ" 1910, № 32, с. 1327.
Литература:
"ЦВ" 1896, № 36, с. 343.
-"- 1910, № 32, с. 317.
-"- 1915, № 25, с. 318.
-"- 1916, № 6, с. 33.
"Приб. к "ЦВ" 1910, № 32, с. 1325, 1328, 1348, 1349.
"Волынские епархиальные ведомости". 1915. № 27/28. 436-438.
"Сибирская Церковь" 1922, № 2, с. 13-14.
"Именной список ректор. и инспектор. дух. акад. и семинар. на 1917 год", с. 51.
"Состав Св. Прав. Всер. Син. и Рос. Церк. Иерархии на 1917 г.", с. 258-259.
Булгаков, с. 1398.
ФПС I, № 33, с. 2.
ФПС III, с.2.
ФАМ I, № 72, с. 6.
Кат-АМ № 98.
А. Левитин — В, Шавров, Очерки по истории II, 111.
F. Heyer, Die orthodoxe Kirche 17.
|
